Москва
Гороховое поле
- Курская, Красные Ворота
Так и видится на окраине старинной Москвы, за Земляным валом, в пойме Яузы и на берегах ручья Кукуй, большое поле, засеянное горохом... Долгое время в памяти москвичей оставалось оно в названии церкви Вознесения Христова - «что на Гороховом поле». Его пересекали две тропинки, ставшие со временем городскими проездами, один из которых долгое время назывался улица Гороховое Поле, а другой - Гороховским переулком.
Этот переулок отходит от Старой Басманной, и в самом начале, на резком переломе его, находится замечательный памятник русского классицизма - бывший демидовский дворец (№4), украшенный торжественной коринфской колоннадой. Здесь в конце XVIII в. находилась немалая усадьба богатого заводчика Ивана Никитича Демидова с несколькими жилыми строениями, регулярным и пейзажным парками, прудом с круглым островом посреди него, садом с оранжереями и теплицами, среди которых был и специальный «ананасник».
Еще при жизни И.Н. Демидова усадьба перешла к сыну Ивану, который, видно, не был заинтересован в продолжении семейной традиции: в 1789 г. демидовские заводы продаются и наследник начинает строить себе роскошную резиденцию в отцовской усадьбе. Новый дом возводится (с использованием старых одноэтажных палат) в 1789-1791 гг. по проекту знаменитого архитектора Матвея Казакова, создавшего один из своих шедевров - стройную и торжественную классическую фронтальную композицию из главного дома и двух флигелей. Казаковский дворец несколько раз перестраивался и снаружи, и внутри: в частности, вместо сквозного проезда во двор в центре дома сделали вестибюль. Внутри также почти все перестроено, но, к счастью, сохранились и, более того, благодаря настойчивости и опыту архитектора О.С. Горбачевой отреставрированы уникальные интерьеры парадной анфилады - Голубая с великолепной росписью потолка, Малиновая и Изумрудная гостиные, «золотые комнаты», названные так благодаря деревянной резьбе, покрытой тонким слоем листового золота.
От Ивана Ивановича Демидова дом перешел к его сыну Николаю, совсем уже порвавшему с предпринимательством,- он стал военным, с успехом прошел несколько кампаний и при императоре Николае I получил чин генерала от инфантерии. После его смерти в 1833 г. Усадьба предназначается для продажи: в газете «Московские ведомости» от 18 ноября этого года появляется такое объявление: «Продается старинный, негорелой, каменный трехэтажный дом, вновь роскошною рукою отделанный со всею полною принадлежностию, все каменное, железом крытое, обширный итальянский и английский сады с фруктовыми деревьями, 4 оранжереи и грунтовый с итальянскими вишнями сарай, все каменное же, в саду пруды, острова, беседки, всяких цветов в большом количестве, кадочных и фруктовых деревьев 2100 и кроме сего до 57 деревьев померанцов, лимонов и апельсинов, состоящий в старой Басманной, против церкви Великомученика Никиты, под №393; видеть можно каждый день утром от 9 до 2 часов пополудни».
Бывшая демидовская усадьба переходит уже к другим владельцам, из которых в летописях московского быта получил особенную известность 6огач-раскольник И.А. Быков, заперший дом и живший в каморке привратника у ворот. Так он прожил, как рассказывал московский бытописатель, много лет, «совершенным затворником, выходя на свет божий только для прогулки в лавочку, да для того, чтобы собственноручно подмести двор и обширный роскошный сад своего демидовского дворца. И только раз в году, в светлое воскресение после обедни, устраивал он сам себе редкое угощенье: брал ключ, отпирал парадные двери, поднимался по мраморной лестнице, молча обходил анфилады роскошных, богато убранных зал и, кончив обход, запирал их снова до будущего года». После него дворец перешел к его сыну, а от него некоему «тифлисскому гражданину» г.С. Тамамшеву и купцу М.А. Степанову, продавшим в конце 1858 г. всю усадьбу за 100 тысяч рублей Межевому ведомству для школы межевых топографов.
С 1867 г. здесь помещался Константиновский межевой институт, переехавший из куракинского дворца на Старой Басманной. Институт пользовался большой известностью в России: в частности, силами его преподавателей и студентов под руководством Н. Н. Смирнова и Д.П. Рашкова в 1874-1879 гг. впервые был сделан подробный нивелирный план Москвы. Теперь в бывшем демидовском дворце находится наследник Межевого института - Институт (с 1993 г. университет) инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии, созданный в 1930 г. на базе геодезического факультета Межевого института, который был основан в 1779 г. - эта дата изображена на здании института. Здесь бывал Ф.М. Достоевский: его сестра была замужем за преподавателем института Александром Павловичем Ивановым и жила в казенной квартире там.
Институт имеет богатый музей, обладающий ценной коллекцией старинных геодезических инструментов, атласов и карт.
В Гороховском переулке есть еще несколько архитектурных памятников - дом №2, выстроенный в конце XVIII в., вероятно, как доходный дом церкви св. Никиты мученика, и №3 - главный дом усадьбы конца XVIII - начала XIX в., в основе которого жилое здание, возведенное в 1782 г. московским купцом Иваном Палагиным, надстроенное и измененное в 30-х и в 50-х гг. XIX в. Возможно, что на территории усадьбы сохранились и значительно более старые постройки, в частности флигель, стоящий с правой стороны от основного здания. Под №6 - городская усадьба, постройки которой появились в ней до 1819 г. при купце А.Е. Александрове. К середине XIX в. тут обосновалась фабрика, которая потом была переделана под жилье.
В Гороховском переулке, на его правой стороне - здание (№10) известной в Москве и дорогой частной женской гимназии, принадлежавшей В.Н. фон Дервиз. Оно было перестроено из старого архитектором А.А. Никифоровым и 1898 г., и к нему в 1901 г. сделана пристройка по проекту архитектора В.В. Шервуда. К зданию гимназии примыкал большой сад, любимое место прогулок гимназисток В этой гимназии учились известная характерная актриса Рина Зеленая и поэтесса М.И. Цветаева. Далее два особняка, один из которых (№12) был выстроен, вероятно, в послепожарное время (первый план его в городском архиве датирован 1839 г., когда дом принадлежал гвардии подпоручице М.В. Булыгиной); в 1881 г. действительный статский советник К.В. Паженкопф переделал фасад по проекту архитектора А.О. Вивьена. Теперь здесь находится посольство Эквадора. Второй особняк (№14), занятый редакцией журнала «Международная жизнь», значительно моложе: в 1901 г. богатый крестьянин С.К. Морозов построил его по проекту архитектора Н.Д. Бутусова. Интересен навес над крыльцом с торца дома - это незаурядное произведение декоративного искусства в стиле модерн. На другой стороне Гороховского переулка обращает внимание своими формами с элементами готической архитектуры здание бывшего детского приюта Евангелического попечительства о бедных женщинах и детях (№17, проект М.К. Геппенера), дату окончания строительства которого - «1889» - можно увидеть на флюгере, помещенном на башенке. Рядом с Евангелическим приютом в глубине сада находится одноэтажный особняк (№19), построенный в 1885 г. неким «швейцарским гражданином» Яковом Лерхом по проекту В.А. Гамбурцева. В 1898 г. архитектор А.Э. Эрихсон поставил новую ограду и переделал особняк - он тогда увеличился пристройками справа и слева, декорированными портиками с каннелированными колоннами коринфского ордера. Его владельцем перед большевистским переворотом был В.А. Леман, председатель правления Московского промышленного банка.
Гороховский переулок выходит к пересечению с Токмаковым (он называется по имени одного из домовладельцев в 1723 г.), как раз к одному из сохранившихся здесь архитектурных памятников.
За оградой, в тени разросшихся деревьев - старых двухсотлетних лиственниц - стоит изящный одноэтажный дом (№21-23/2), возведенный в начале XIX в., в состав которого вошла более ранняя постройка. В 1830-х гг. над ним надстроили обширный мезонин, освещаемый большими полуциркульными окнами.
Первым известным владельцем усадьбы был памятный в истории Русской культуры XVIII в. издатель и поэт Николай Струйский, от времени которого остался северный флигель. В 1771 г. усадьба перешла секунд-майору П.Б. Белавину, устроившему на территории усадьбы, на ее восточной половине, шелковую фабрику. Она впервые была заведена и 1743 г. московским купцом Михаилом Савиным, у сына которого и приобрел ее Белавин. На фабрике находилось 22 стана, на которых работали 35 мужчин и 23 женщины, фабрика и 1775 г. вырабатывала тканей на 16 620 рублей. Возможно, именно здесь, на белавинской фабрике стал работать еще мальчиком его крепостной Федор Гучков, позднее заведший собственное дело и ставший одним из самых известных московских текстильных фабрикантов. Фабрика действовала еще и при следующих владельцах - купцах Четвериковых, но в конце XIX в. заводские корпуса снесли и на их месте разбили сад. В 1890 г. часть усадьбы была продана предпринимателю Николаю Александровичу Варенцову, торговавшему хлопком и шерстью, главе правления мануфактуры в Кинешме.
В Токмаковом переулке за бетонной коробкой жилого здания (№13/15) находится одно из московских архитектурных чудес - здание бывшей старообрядческой церкви, выстроенное талантливым архитектором Иваном Евграфовичем Бондаренко. Богатые старообрядцы не жалели денег на возведение и украшение церквей, которые стали строиться после отмены запрета, наложенного в 1856 г. Иван Викулович Морозов говорил архитектору: «Что нужно - скажите, все будет... Никакой сметы не нужно, сколько нужно, столько и будет стоить, только чтобы было хорошо!» В Токмаковом переулке строительство началось 1 мая 1907 г., а осенью здание уже стояло, готовое для отделочных работ, которые продолжались всю зиму и весну следующего года; освящение во имя Воскресения Христова и Покрова Богородицы происходило 8 июня 1908 г. Стоимость строительства и отделки превышала 150 тысяч рублей.
Все в храме было сделано по проекту И.Е. Бондаренко - и иконостас темного мореного дуба, и бронзовая утварь, и украшения кованого железа, и майолика, выполненная в гончарной мамонтовской мастерской «Абрамцево» в Бутырках. Церковь получилась очень уютной, «полной древнерусской мечты», как писали в старом архитектурном путеводителе. Теперь это чудесное произведение зажато между плоских коробок современных строений, окружено забором и постепенно разрушается...
Напротив - современное здание московской музыкальной школы №1 имени С.С. Прокофьева (1986 г.), перед входом в которую стоит памятник композитору (скульптор В.X. Думанян).
Токмаков переулок выходит к пересечению с двумя улицами - Вознесенской (улица Радио) и Гороховым Полем (в 1939 г. во время празднования 200-летнего юбилея архитектора М.Ф. Казакова улицу назвали в его честь).
На Гороховом Поле в глубине парадного двора, окаймленного флигелями, стоит дворец, называющийся по владельцам его «дворцом Разумовских» (№18-20). История усадьбы, на которой он находится, начинается с того времени, когда на правом низменном берегу Яузы у впадения ручья Кукуй, в местности, изобиловавшей прудами и протоками, жил датский купец Давид Бахарт, или, как его звали в Москве, Гаврило Олферьев, установивший торговые связи между Данией и Россией в 1635-1665 гг. Датский посланник при дворе Петра I Юст Юль упомянул владение Д. Бахарта в своих «Записках»: «Подворье, называемое Бахартовым, сплошь деревянное, стоит особняком в уединенном месте... на небольшом холме на самом берегу реки Яузы. У Бахартова дома есть большой фруктовый сад, луг, дающий 40 возов сена в год, и множество прудов и садков для различного рода рыбы».
В начале XVIII в. бывший Бахартов двор принадлежал канцлеру Гавриле Ивановичу Головкину, одному из самых приближенных к Петру сановников. Он был старше царя на 12 лет и как родственник царицы Натальи Кирилловны примыкал к партии Петра. Головкин руководил внешней политикой России - он был государственным канцлером и президентом Коллегии иностранных дел. Вместе с сыном Михаилом Головкин поддержал Анну Иоанновну против «верховников», пытавшихся ограничить самодержавную власть. Он прекрасно, на «голландский манер», устроил свою усадьбу, провел несколько каналов между прудов, питающихся водами речек Чечеры и Черногрязки.
Сын его, к которому и перешла усадьба на Яузе после смерти отца в 1734 г., пользовался влиянием при дворе, но после дворцового переворота 1741 г. и восшествия на престол Елизаветы Петровны был обвинен в измене и сослан в Якутию, где провел более 30 лет до самой кончины.
Усадьба была конфискована и перешла в казну. Ею распорядилась сама императрица, подарив огромную усадьбу своему фавориту, очаровавшему веселую императрицу красотой и прекрасным голосом,- он был певчим в придворной капелле. Алексей Разумовский после Дворцового переворота, в котором он принимал непосредственное и активное участие, и после тайного брака, заключенного в подмосковной царской усадьбе Перово, получил звание действительного камергера, а после коронации был пожалован кавалером первенствующего российского ордена св. Андрея Первозванного, стал графом и владельцем поместий под Москвой и и Малороссии. Он не вникал в государственные дела, занимаясь больше придворными увеселениями, особенно по музыкальной части. Жил он большей частью в Петербурге, где и умер в 1771 г. Прямых наследников у него не было (правда, много ходило рассказов о его детях от брака с Елизаветой Петровной), и московский дом перешел к брату Кириллу Григорьевичу, когда-то пасшему волов, а со «случаем» брата Алексея получившему чин генерал-фельдмаршала и ставшему не только малороссийским гетманом, но и президентом Академии наук.
Московская усадьба стала обстраиваться только после его кончины, когда она перешла к старшему сыну гетмана графу Алексею Кирилловичу, сделавшему солидную, хотя и не головокружительную карьеру, не сравнимую с карьерами своего отца и дяди - он был только камергером и сенатором. В 1795 г. Разумовский вышел в отставку, переселился в столицу всех отставных сановников Москву и зажил в ней большим барином. Ему принадлежали дворец на Воздвиженке, построенный для его отца, может быть, самим Баженовым, и небольшой дом напротив, на углу Шереметевского переулка. В 1800 г. граф Разумовский решил продать эти дома и переехать в спокойное московское предместье, в отцовскую усадьбу на Яузе, где он задумал создать роскошный дворец и парк. В мае 1800 г. Контора городских строений выдала разрешение на постройку усадебного дома, законченного к 1803 г., по проекту, как считает историк архитектуры А.К. Андреев, одного из самых самобытных и талантливых архитекторов XVIII в. Н.А. Львова.
Большой дворец стоит в глубине парадного двора, ограниченного по бокам двумя флигелями, выходящими на красную линию улицы. Центральная часть дворца выделяется богатой обработкой сдвоенными колоннами на выдвинутых вперед портиках и прекрасного рисунка полукруглой лоджией с кессонированным полукуполом и дверью в центре, куда ведут два марша лестницы. Эта часть дворца была по желанию владельца построена из дубовых брусьев, поставленных вертикально. Тут, в самой здоровой части дома, и находилась хозяйская спальня, ибо тогда полагали, и вероятно, не без основания, что значительно полезнее для здоровья жить в деревянном, а не каменном доме. Дом отделали с необыкновенной даже для тех расточительных времен роскошью, и истратили на него, по некоторым оценкам, более миллиона рублей. Дорогие зеркала, бронза, позолота украшала дворец, стены многих комнат покрывали редчайшие гобелены, а подоконники делались из ляпис-лазури, ценного поделочного камня. Жозеф де Местр писал о дворце Разумовского, что он «превосходит все, что можно видеть и этом роде в Европе». По роскоши с дворцом соперничал обширный парк, площадью более 28 десятин, раскинувшийся по обоим берегам Яузы, полный редких растений, с беседками, статуями, с целой системой прудов и каналов.
При Александре I А.К. Разумовский вернулся на государственную службу, став министром народного просвещения. Он уделял большое внимание распространению образования: в первые же годы были открыты 42 приходских и 24 уездных училищ, несколько гимназий и институтов. Он же основал Царскосельский лицей, присутствовал при вступительных и переводных экзаменах. Страстью его была ботаника, которой он всерьез занимался, создав прекрасные коллекции как в московской усадьбе, так и в своей подмосковной в Горенках. Разумовский ушел в отставку в 1816 г. и через шесть лет скончался. После смерти А.К. Разумовского дворец и усадьба перешли к его сыну, известному своим беспутством и расточительной жизнью.
Летом 1827 г. в одном из флигелей усадьбы поселился великий польский поэт Адам Мицкевич, сосланный в Россию за участие в студенческом кружке, члены которого мечтали о независимости своей родины. Мало что осталось тогда от великолепия графской усадьбы - прекрасный сад разросся, заглох и был похож более на запущенный лес,- возможно, что под влиянием такой романтической обстановки Мицкевич работал здесь над переводами из Томаса Мура и Гете. Когда-то роскошная усадьба с 1828 г. стала собственностью одесского купца М.Е. Юркова, и богатые коллекции стали распродаваться за бесценок, а то и просто расхищаться.
Через пять лет усадьбу приобрел Опекунский совет, и с тех пор в продолжение почти всего XIX в. в бывшем дворце находились всякого рода благотворительные и учебные учреждения. Сразу после покупки Совет разместил в усадьбе «приют для призрения сирот обоего пола чиновников, умерших от холеры», преобразованный в Александрийский сиротский институт; в 1842 г. открылось Малолетнее отделение Института обер-офицерских сирот, переименованное в Александрийское сиротское малолетнее отделение; позже там же обосновались фельдшерская школа на 300 питомцев Воспитательного дома и богадельня на 100 престарелых женщин; в продолжение десяти лет (1876-1886 гг.) тут находилась учительская семинария, некоторое время здание отдавали внаем, а с 1901 г. поместилось «убежище государыни императрицы Марии Федоровны для заслуженных воспитательниц учреждений Императрицы Марии».
В Александринское сиротское отделение, в просторечии называвшееся Разумовским пансионом, летом 1876 г. отдали А.И. Куприна, пробывшего там до 1880 г.. когда он поступил во 2-й кадетский корпус. С пансионом связан его первый стихотворный опыт.
В советское время во дворце устроился Физкультурный институт, занимавший его много лет. Физкультурники столь рьяно занимались там спортом, что довели бывший дворец до того, что он превратился почти в руину, на восстановление которой уже ни у кого нет средств.
На том же участке были построены и другие здания, которые также принадлежали к ведомству императрицы Марии, в частности здание 2-й женской гимназии, встроенное теперь в советское здание (улица Казакова, 16).
Напротив него - также советское здание, в котором находится «университет», как теперь стали называться бывшие институты - здесь с начала 1930-х гг. находится Институт землеустройства, на что указывают два больших глобуса, стоящие по обеим сторонам парадной лестницы (сейчас они, правда, больше похожи просто на декоративные шары, а когда-то на них можно было увидеть материки и океаны). На здании находится мемориальная доска, посвященная С.А. Удачину, видному землеустроителю, выпускнику института, проработавшему в нем всю жизнь.
Поблизости, в Нижнем Сусальном переулке (название его - от фабрики сусального, т.е. в тонких листах золота) были выстроены живописные сооружения московского газового завода. В 1865 г. город решил ввести освещение «текучим», как тогда говорили, газом, и тогда же был заключен контракт на строительство завода по сухой перегонке каменного угля, прокладку труб и установку фонарей. Через три года в Москве уже горело более 3000 фонарей, но частная компания несла крупные убытки, ибо к газовой сети никто из абонентов не спешил подключаться: все предпочитали обходиться по старинке - свечами. Только в 1905 г. все предприятие перешло к городу и стало с тех пор интенсивно развиваться.
Улица Гороховое Поле была застроена в основном небольшими деревянными зданиями, среди которых появлялись и каменные особняки, такие как, например, дом №23, выстроенный для бронницкого купца второй гильдии И.Н. Демина архитектором В.И. Веригиным в 1885 г. (флигель справа - 1893 г., архитектор Н.Д. Струков). В советское время особняк был занят Государственным электротехническим институтом, а теперь в нем информационный центр военно-космических сил.
Улица Гороховое Поле переходит в Вознесенскую, названную в 1929 г. улицей Радио, т.к. рядом с ней находилась радиостанция; исконное же московское название - по церкви, сохранившееся здание которой видно издали. Она была построена при усадьбе графа г.И. Головкина вместо небольшой домовой церкви 1733 г., но когда население прилежащих мест стало увеличиваться, церковь уже перестала вмещать молящихся, и в 1771 г. поднялся вопрос о ее перестройке «по случаю невместимости». Дело это длилось довольно долго, у прихожан денег не было, и только тогда, когда им согласился помочь Н.А. Демидов, а церковные власти отдали материал из-под разобранного Моисеевского монастыря около Охотного ряда, строительство началось.
Возводили ее на новом месте, но недалеко от старой церкви, с 1788 по 1793 г. Церковь поставили на крутом и высоком берегу ручья Кукуй, и даже теперь, в современной высокой городской застройке, прекрасно видны ее мощный купол на ротонде и изящный шпиль, поднявшийся над трехъярусной колокольней. Церковь Вознесения считается произведением самого Казакова, однако документальных свидетельств тому не найдено. Главный престол - Вознесения Господня, а приделы - св. Николая Чудотворца и св. Моисея Боговидца (в воспоминание упраздненного Моисеевского монастыря). В этой церкви служил дьяконом и священником известный собиратель архивных документов по истории московских церквей Гавриил Холмогоров. Он и жил вблизи нее, но дом его не сохранился (Вознесенская улица, 2/8).
Церковь закрыли в 1933 г. и передали под клуб аэродинамического института, в последующее время в ней побывали и слесарная мастерская, и типография, и склады, оставившие здание в обезображенном виде. Теперь ее вернули общине верующих.
В рельефе местности хорошо выражена долина ручья Кукуй - стоя у церкви, можно видеть, как Вознесенская улица идет вниз до Доброслободской улицы, а потом поднимается вверх. Еще в начале XX в. ручей можно было видеть в его нижнем течении, но в 1908 г. его засыпали и по руслу проложили Елизаветинский переулок, названный по Елизаветинскому институту, находившемуся в бывшем Демидовском дворце.
У впадения Кукуя в Яузу раскинулась просторная усадьба Демидова (улица Радио, 10), еще одна в этих краях, облюбованных семьей горнозаводчиков. До них усадьба принадлежала И.Ф. Ромодановскому, наследовавшему после отца своего титул князя-кесаря. Он был генерал-губернатором Москвы в 1727-1729 гг. На нем пресекся род Ромодановских, его единственная дочь вышла замуж за графа М.Г. Головкина и получила в приданое усадьбу на Яузе. При восшествии на престол в 1742 г. Елизаветы Петровны Головкин был обвинен в измене - он был одним из самых доверенных лиц правительницы Анны Леопольдовны. Конфискованная усадьба перешла в казну и через некоторое время была продана заводчику Никите Акинфиевичу Демидову. Известно, что в 1760-х гг. в усадьбе уже находился одноэтажный усадебный, «Слободской», как он назывался, дом, стоявший в глубине участка с регулярным парком и прудами.
Он представлял собой сильно растянутую композицию, как бы составленную из нескольких объемов в традициях допетровской архитектуры. При переходе усадьбы к Демидову дом стал перестраиваться (возможно, архитектором Ф.С. Аргуновым). На протяжении нескольких десятков лет в обширной усадьбе продолжались работы - ведь на ее территории находилось множество различных строений и даже здание для театра (он находился слева от главного дома), в возведении которого, возможно, принимал участие М.Ф. Казаков. Обычно бывало, что на подмостках демидовского театра играла немецкая труппа: известный дипломат екатерининского царствования Я.А. Булгаков, живший неподалеку на Вознесенской улице (№12-14), писал сыну Александру, служившему в русском посольстве в Неаполе, что «немцы играют, и очень хорошо на театре у Демидова подле меня; я всякий день бываю по соседству».
Облик демидовского дома запечатлен в «Альбоме» лучших частных московских зданий, собранном М.Ф. Казаковым.
В саду, да и вообще в усадьбе, находилось огромное количество чугунного литья с демидовских заводов - различных изделий из чугуна насчитывалось более 1500: ограды, светильники, беседки, статуи. До недавнего времени москвичи могли любоваться четырьмя чугунными статуями из этого дворца, изображавшими четыре времени года,- они стояли в парке на Семеновской (Таганской) улице.
Демидовский сад был не только местом гуляний и затей, там находились большие оранжереи и даже зверинец: так, в газете «Московские ведомости» в 1777 г. предлагалось желающим «покупать разныя заморския оранжерейныя деревья с плодами и без плодов, цветы, кусты и зверей, называемых маралами, Американских малого росту оленей, да башенные с четвертями часы».
После смерти владельца Слободской дом был предан забвению, наследники в нем не были заинтересованы, и тут в 1820-х гг. обосновался Дом трудолюбия, которому покровительствовала супруга московского военного генерал-губернатора Т.В. Голицына. Впоследствии он стал институтом благородных девиц, названным в честь императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра I, Елизаветинским. В институте бесплатно обучались дочери обер-офицеров и чиновников в чинах не выше титулярного советника, а на платное обучение могло претендовать потомство дворян, духовенства и купцов, но правда, при условии, если они торговали в России. По воспоминаниям современника, «большие, высокие и светлые классные комнаты и дортуары, два прекрасных обширных зала, из которых один с колоннами, составляли его внутреннее помещение. Церковь была большая, но очень уютная и располагающая к молитвенному настроению. Большой парк с двумя прудами, где летом плавали лебеди, с лодкой и купальней доходил до Яузы и был отделен от нее невысоким деревянным забором».
В советское время в этом здании находились различные педагогические учебные заведения: техникум имени Профинтерна, институт имени Н.К. Крупской и, наконец, областной педагогический институт имени В.И. Ленина, ставший с 1991 г. университетом. Напротив бывшего демидовского дворца - целый конгломерат производственных строений, в которых находится ЦАГИ - Центральный аэрогидродинамический институт, основанный на базе лаборатории, руководимой Н.Е. Жуковским,- а также и другие сходные по профилю институты. В начале 1920-х гг. здесь стали строиться многочисленные сооружения (по проекту архитектора А.В. Кузнецова и др.): так, 1 октября 1925 г. были сданы в эксплуатацию здания лабораторий: аэродинамической, моторной и испытания материалов, 31 декабря 1925 г. начала работать аэродинамическая труба - самая большая в мире, где можно было испытывать даже не модели, а фюзеляжи самолетов в натуральную величину.
До 1920-х гг. здесь стояло выразительное суровое здание лютеранской церкви св. Михаила. Она, получившая в Москве прозвание «Старой обедни», возможно, была построена в Немецкой слободе первыми ее поселенцами, торговцами и ремесленниками, попавшими в Московское государство еще до 1630-х гг. Это была большая базилика с тремя нефами, разделенными столбами на арках; в ней висели паникадила, относящиеся к двум эпохам - концу XVII в. и времени ее перестройки - началу XIX в. Большой напрестольный образ оправлен в золоченую барочную раму с витыми колонками; барочной была и красивая резная кафедра.
По сведениям, поданным в начале XVIII в. ее пастором в Московскую духовную консисторию, каменное здание кирхи построили в 1683 г. «коштом обретающихся в Москве лютерского закона иностранных разных чинов людей». Однако, судя по фотографиям, которые донесли до нас ее облик, кирха позднее была значительна перестроена. В 1920-х гг. ее здание, совершенно неисследованное, было снесено (возможно, какие-то остатки вошли в конструкции башни с ветряным двигателем в ЦАГИ).
Продолжением Елизаветинского переулка служит Доброслободская улица, выходящая к площади Разгуляй. На ее левом углу с Вознесенской улицей обращает на себя внимание одноэтажный особняк с мезонином - он был выстроен в 1830-х гг. и получил более пышное оформление в 1896 г., при переделке его владельцем архитектором Петром Дриттенпрейсом,- инициалы «DP» изображены наверху здания. Его сын В.П. Дриттенпрейс, также архитектор, построил двухэтажный каменный особняк в стиле неоампир для доктора А.Л. Любушкина в 1913 г. - он находится в глубине участка. На этой же улице стоит здание бань, интересное своей обработкой с привлечением декоративных элементов мавританского зодчества - стрельчатых арочных проемов, изощренной резьбы по камню, растительного и геометрического орнамента. К сожалению, автора этой оригинальной постройки не удалось узнать. На этом участке находился дом Н.А. Верстовского, отца композитора, который в 1825 г. переехал сюда из Петербурга. Сам Александр Николаевич Верстовский прожил здесь до 1829 г., когда он был вынужден покинуть дом отца, не признавшего гражданский брак его с актрисой Надеждой Репиной.
|
Статистика |
География и экономика |
История и культура Достопримечательности Москвы | Гостиницы и турагентства | Нужные телефоны |