В ремесленных слободах старосты, помимо того, что следили за исполнением слобожанами натуральных государственных служб и за платежом различного рода денежных сборов, наблюдали и за качеством вырабатываемых слободскими мастерами различных изделий, «орлили», то есть клеймили особыми клеймами готовую продукцию, надзирали за приемом в слободу новых мастеров. Староста должен был заботиться о пополнении слободы, перезывать для этого в нее жителей из других слобод. Пополнение слободы являлось крупной заслугой в глазах правительства и всегда отмечалось в жалованных грамотах, иногда даваемых слободским старостам за их ревностную деятельность. С теми слобожанами, которые жили не в своих слободах и оброка не платили, староста вел непримиримую борьбу, не останавливаясь даже перед тем, чтобы подобных лиц заковывать «в железо» и сажать «за решетку» (в тюрьму). Слободской староста совместно с представителями слободского мира заведовал раскладкой казенных и слободских «братских» податей, оценивал предназначенные к продаже за долги обывательские дворы, давал приказу всякого рода сведения. Староста наблюдал за общим порядком и спокойствием слободы; следил, чтобы в ней не проживали темные, неизвестные люди, выслеживал нарушителей таможенных правил, а также лиц, занимавшихся корчемством, продажей и потреблением табака, игрой в «зернь» (кости) и карты.
Небезынтересно рассказать об одной из подобных функций. Существовал специальный указ 1673 года, который устанавливал явочную систему для всех приезжавших и приходивших в Москву. Регистрация была сложная: прежде всего следовало явиться в приказ и подать челобитную; при этом надлежало сообщить точные сведения о своей личности и о цели своего приезда. Все это должно было быть проверено старостой и его подручными, на которых в случае разрешения временного проживания пришлого люда возлагалась и обязанность тщательно следить за этим «текучим» населением столицы. За недостаточную бдительность и ревность к своим обязанностям староста подвергался строгому взысканию, например, за неявленный в таможне товар, обнаруженный в слободе, с него взыскивалась пеня (денежный штраф).
Всякая слобода имела свою мирскую казну, пополняемую мирскими сборами, но староста не получал из нее жалованья. Только в конце XVII века в этом отношении произошли некоторые изменения. Так, документально установлено, что староста казенной Бронной слободы получал в это время жалованья 12 рублей в год; жители Кадашевской слободы тоже оплачивали труд своих выборных, обязавшись возместить им всякого рода убытки и харчи.
Должность слободского старосты была очень ответственной и хлопотливой. То же самое можно сказать и о должности назначавшегося Разрядным приказом, также на год, объезжего головы, в участке которого была не одна, а несколько иногда очень больших слобод и длинных улиц.
В помощь голове давались подьячий и караульщики из слобожан, вооруженные бердышами. Наводя порядок, объезжий голова за нарушение и неисполнение различных распоряжений бил непослушных обывателей дубьем и батогами. Со своей стороны и слобожане угрожали ненавистным головам «смертным боем». Относительно этого и по поводу вообще всяких беспорядков головы подавали донесения в Разрядный приказ.
Объезжий голова Иван Кареев доносил, что за Москвой-рекой от Пятницкой улицы по левую сторону стольники, стряпчие, иноземные толмачи и переводчики и «всяких чинов люди» на уличный караул людей своих и дворников не высылают и хоромы топят безвременно, а в Таганской улице, сверх этого, «десятника бьют, и собаками травят, и говорят такие слова, что объезжего с подьячими и служилыми людьми хотят бить до смерти».
Получив подобное донесение, Разрядный приказ назначал своих подьячих для разбора различных происшествий и ослушаний слобожан государевым указам.
Для поддержания порядка в слободе жители выставляли сторожей по одному с каждых десяти дворов, которые выбирали из своей среды десятских, действовавших по наказу объезжих голов и под наблюдением так называемых решеточных приказчиков. Десятские должны были внушать слобожанам, чтобы те жили скромно, благопристойно. В результате подобных внушений возникали подчас для десятских неприятности. Так, один десятский жаловался, что, когда он указал жителю своего участка, что «он живет не смирно», тот стал его бранить, бесчестить и даже «замахивался поленом».
Впрочем, обыватели со своей стороны также имели основания для жалоб на тех, кто должен был оберегать их и поддерживать в слободе порядок. «Нельзя сказать,— замечает С.К. Богоявленский,— чтобы объезжие головы, решеточные приказчики и сторожа всегда были на высоте призвания. Нередко жители от них терпели больше, чем от воров: то решеточный приказчик оказывается руководителем шайки ночных грабителей, то стрелец убил и ограбил мирного жителя».
Земский приказ на Красной площади в XVII веке. С акварели А.М. Васнецова
Предыдущая | Оглавление | Следующая