Что касается Кадашей, то известно, что здесь в середине XVI века Иван IV, по челобитью гостей и торговых людей Гостиной сотни, построил небольшую церковь Козьмы и Демьяна, а его жена, царица Анастасия Романовна, устроила рядом белильную Екатерининскую слободу, поступившую с 1626 года в число «черных» слобод. Забелин полагал, что взамен ее в это время в Москву и была переведена из Твери Константиновская слобода, еще в 1635 году называвшаяся новой.
Профессор П. Смирнов в названной выше работе полагает, что во второй половине XVI века повинности ткачей были уже определены и выражались термином «служба»; тогда же, по его мнению, были установлены, а возможно и расширены привилегии и различные льготы ткачей в особой жалованной грамоте, на которую они ссылались в XVII веке. Ткачи и ткачихи исполняли различные работы, связанные с изготовлением тканей и объединяемые общим названием «государево хамовное дело», которое распадалось на ряд специальностей.
Первые определенные известия о хамовном производстве в Кадашеве относятся к 10-м годам XVII века.
С конца 20-х годов Кадашево, представлявшее собой небольшую придворную мастерскую, вместе с другими хамовными предприятиями поступает в ведение царицыной мастерской палаты. Под названием «светлицы» эта мастерская помещалась в деревянных хоромах, обозначая собой совокупность нескольких рукодельных комнат, где постоянно работало более 50 женщин — мастериц и учениц. Одни из них занимались «белым» шитьем, то есть шитьем различного белья, другие — «золотым», то есть всяким вышиванием золотом, серебром и шелками.
С момента превращения дворцовой мастерской в административное учреждение ею стала ведать Кадашевская приказная боярыня. Жила она в слободе, в особом помещении на Хамовном дворе, где находилось несколько изб, просторных и светлых, с большими окнами. Здесь же стоял амбар с разного рода «хамовною казною» (лен нечесаный, очесанный кужель и пр.).
В деловом отношении центром Кадашева был Хамовный двор. Сюда ежедневно собирались хамовники (ткачи) и деловицы (пряльи, бральи, швеи), садились за станы, ткали полотно, «брали» скатерти и убрусы (полотенца, ширинки) и шили в пяльцах.
Кадашевская слобода вместе с Хамовниками и ярославскими ткацкими селами состояла в ведомстве небольшого Постельного приказа, созданного специально для обслуживания хозяйственных нужд царицы. Но внутренними слободскими делами управляли свои выборные люди. Ввиду обширности слободы кадашевцы во второй половине XVII века выбирали 2 старост, 4 целовальников, 16 десятских и дьячка-писаря. Свои дела кадашевцы обсуждали и решали на мирских советах в схожей избе, стоявшей на Хамовном же дворе, где находились также слободская канцелярия и тюрьма для колодников. В схожей избе происходил выбор должностных лиц слободы, скрепляемый подписями избирателей. Судя, например, по выбору 7167 (1659) года, главная обязанность кадашевских старост состояла в том, чтобы «быть у полотняного дела». Во всем остальном их обязанности ничем существенно не отличались от обязанностей старост в других слободах.
Приказная боярыня была очень влиятельным лицом в слободе. На ее обязанности лежало наблюдение за исправным изготовлением «белой казны», в связи с чем она распределяла земельные наделы слобожан, выдавала документы на владение дворами, заменяла денежным оброком (платежом) хамовное «дело». Она же разрешала браки, а по словам Котошихина, даже судила слобожан по мелким тяжбам и вообще следила за их поведением, сообщая о важных случаях в Мастерскую палату. Обязанности и положение приказной боярыни сложились постепенно и в значительной степени зависели от личности самой боярыни. Энергичная, властная боярыня, опираясь на свою близость к царскому двору, могла управлять слободой, как частным хозяйством царицы, почти «самодержавно»; таким образом, она заслоняла собой деятельность слободской выборной администрации, которая при менее сильных боярынях приобретала важное значение. Но в конечном счете, по мнению профессора К.В. Базилевича, «боярыня была больше представительницей домового хозяйства царицы, и поэтому ведала технической стороной работ по изготовлению «белой казны». Когда боярыня доставляла царице сработанное в наиболее исправном виде, то, как правило, получала в награду отрез сукна на опашень (верхнее платье). Хамовное дело составляло основную повинность кадашевцев. Годовые «дела» служили основной счетной единицей оклада, зависевшего от размеров дворового участка и приусадебной земли тяглеца. Судя по переписной книге 1659 года, в Кадашеве размер земельного участка обычно равнялся 270 квадратным саженям. Однако редко кто из слобожан исполнял целое «дело»,— большинство дворов «сидело» на половине или четверти «дела». Жилой слободской двор не был единицей измерения целого окладного «дела». Так, в 1624—1644 годах в Кадашеве было 189 1/2 окладных «дел», занимавших в слободе 413 дворов, да пустых мест было семь «дел» (в 1631 г. в Кадашах из 313 дворов только 23 двора были в одно «дело», а в полтора «дела» — всего лишь 3 двора). Царицына Мастерская палата назначала только общее количество окладных «дел» на всю слободу и не входила в подробности разверстки их между ткачами и деловицами. Они сами распределяли между собою оклады по дворам и по людям, смотря по тому, кто и какой долей общего земельного надела пользовался. В этом отношении слобожанам была предоставлена полная свобода.
Производство Кадашевской слободы (это относится и к Хамовникам) охватывало прядение и ткачество почти исключительно из льна, так как хлопчатобумажное полотно изготовлялось в небольшом количестве в виде скатертей. Основных видов продукции насчитывалось десять: полотна основные, двойные, тройные, тверские (низший сорт), скатерти, шитые убрусы, утиральники и др. Скатерти «выбирались» красивыми узорами, которых насчитывалось до 20 видов.
В 1690-х годах в Кадашеве некоторое время вырабатывали парусные полотна. Это было вызвано зарождением русского флота и начавшимся тогда по воле молодого Петра кораблестроением на Переяславском озере.
Что касается самой техники тканья, то вполне можно считать, что сохранившиеся до самого конца XVIII века ткацкие станы большого помещичьего производства дают верное представление о станах Кадашевской и Хамовной слобод. Это были обычно ткацкие станы с двумя подножками, еще и поныне употребляющиеся в домашнем ткачестве русской деревни. Ширина полотен наглядно свидетельствует об уровне ткацкой техники, потому что изготовление широкого полотна требует или второго работника, или «челнока-самолета», появившегося в более позднее время. Полотна Кадашевской и Хамовной слобод были узкими, 9—10 вершков, вследствие чего скатерти сшивались из двух или трех «столбцов» (полотнищ) .
Вытканное полотно подвергалось белению при помощи древесной золы и прополаскиванию. Техника беления мало чем отличалась от практикуемой еще и ныне в крестьянском домашнем хозяйстве.
Ткацкий стан XVIII века. С гравюры того времени
В Кадашеве и Хамовной слободе не было людей, специально занимавшихся чесанием льна; волокно, очевидно, получали уже чесаным, в готовом виде. Равным образом в документах того времени не встречается указаний на производство ткацких станов или оборудования для прядения. По-видимому, их покупали на стороне или же делали по специальному заказу, исключая берд. Последние употреблялись при изготовлении продукции, рассчитанной на ограниченное потребление (роскошные убрусы, то есть полотенца, посольские скатерти и т.п.), а потому на рынке трудно было найти берда в нужном количестве. Бердников было мало; в 30-х годах XVII века в Кадашеве их показано всего лишь два человека, хотя в описи тех же годов значится 118 берд для выработки различных сортов изделий.
Предыдущая | Оглавление | Следующая